Книги Ольги Примаченко становятся бестселлерами, едва увидев свет. Блогеры наперебой рекомендуют их своим подписчикам, женщины дарят их близким подругам и незаметно для себя наизусть заучивают из них цитаты. Но таким магическим эффектом обладают не только книги Ольги. Общение с ней так же целительно, а некоторые фразы из интервью хочется выписать большими буквами, повесить на стену и читать каждый день. Мы почти не вспоминали про нежность к себе — об этом можно почитать в ее книгах. А говорили о цене успеха, пути к мечте, беларусках и немножко — о “жопе”. Потому что: «Невозможно писать о жизни и ни разу не использовать слова “жопа”», — говорит Ольга.
— Со стороны кажется, что успех пришел к вам быстро и легко. Начали марафон в Instagram, издательство само предложило выпустить книгу, вы на одном дыхании ее написали, и она тут же стала бестселлером. А как все было на самом деле?
— У меня на одном дыхании рождается максимум пост в инстаграме, а книги я пишу на железной дисциплине. Дело в том, что я из тех людей, которые пишут медленно. Иногда по абзацу-два в день – но регулярно. Именно эта регулярность и определяет прогресс. Бусина к бусине, глава к главе. Я никогда не жду вдохновения. Круто, что иногда оно приходит, но особо я на него не рассчитываю, а ориентируюсь на прописанные в договоре сроки и количество знаков, вычисляя таким образом лимит на день.
Так, через два месяца после старта работы над рукописью «К себе нежно» я уперлась в жуткий писательский блок: от одной мысли, что надо сесть и открыть ворд, меня тошнило. Это нормальная совершенно стадия в писательской работе, к ней нужно быть готовым, она неизбежна. Тогда я взяла две недели передышки, когда не подходила к ноутбуку вообще – и голод по буквам вернулся. Хоть я и медленно пишу, но я не могу не писать. Я живу, чувствую и думаю через буквы.
— Вы всегда знали, что ваше предназначение – быть писателем?
— Я как могу избегаю слова «предназначение», когда речь заходит о работе. Оно накладывает слишком большое бремя на повседневную жизнь и на такой по сути простой навык, как зарабатывание денег.
Не работать вообще, не создавать, не творить – это не про меня. Я люблю работать, люблю классные проекты и коллаборации, люблю вращаться среди увлеченных своих делом людей – и быть частью такого сообщества. Я могу зарабатывать и многим другим, кроме писательства. Ценю каждый свой практический навык – от мытья полов до составления платформы бренда и фотографирования – и поэтому точно знаю, что не пропаду. Я не боюсь никакой работы, кроме тупой – и по жизни шла не за предназначением, а интересом.
ГЛАВНЫЕ МАЯЧКИ «ПРАВИЛЬНОСТИ ПУТИ» – ЭТО КОГДА ВЫ НЕ ЛОМАЕТЕ ДУШУ ТЕМ, ЧЕМ ЗАРАБАТЫВАЕТЕ НА ЖИЗНЬ
Но умение писать — это дар. Единственный профессиональный дар, который у меня есть. Всему остальному мне приходится учиться через кровь, пот и слезы. Я никогда не монетизировала свое «творчество для души» – деньги я получала за работу журналистом, редактором, пиарщиком, креативным копирайтером. А трепетное, нежное, откровенное, личное – всегда было «просто так», бесплатно. «Берите, я еще напишу». И именно эти тексты разлетались потом по сети и формировали будущую читательскую аудиторию.
Главные маячки «правильности пути» (который для каждого свой, конечно) – это когда вы не ломаете душу тем, чем зарабатываете на жизнь. Мне всегда было тяжело в найме – но при этом я никогда не видела себя владелицей бизнеса. В этой неопределенности я и ушла «подумать» в декрет, выйдя из которого забрала трудовую книжку и через две недели забеременела вторым ребенком (улыбается).
Теперь, несколько лет спустя, написав две книги и работая над третьей, я совершенно точно знаю, кто я по профессии. Я – писательница (и я даже могу признаться в этом таксисту, не покраснев). Это адский труд, но это благодарный адский труд – и лучшая реализация доставшегося дара.
— Представляли ли вы когда-нибудь себя автором бестселлеров или это сюрприз для Вас?
— Знаете, когда я начала работать над «К себе нежно», я встретилась с подругой на кофе. И говорю такая: «Люда, я чувствую, что я напишу бестселлер» (такая хрестоматийная «эйфория начала»). Ну то есть внутри себя я верила, что пишу стоящую вещь, но потом очень много раз жалела, что это сказала. Особенно в период творческого блока, когда все написанное мне не нравилось и казалось бессмысленным и бесполезным.
Но то, что книжка так взлетит – станет «Книгой года» в России и Беларуси и будет переведена на несколько языков – я, конечно, даже подумать не могла. Намучившись с самиздатом, я просто хотела не упустить возможность опубликовать книгу в традиционном издательстве, где моя часть работы – только написать, а не заморачиваться потом с печатью, сбытом, распространением и маркетингом.
Кстати, когда выпускали «К себе нежно», в издательстве («Эксмо», Россия) на нее никто особо не ставил (и только моя редактор в нее очень верила) – автор «черная лошадка», чья аудитория в инстаграме примерно три тыщи от силы, да еще из Беларуси…
А книга «взлетела» благодаря сарафанному радио. Ее читали, в нее влюблялись, ее упоминали в сторис и дарили подругам. И в какой-то момент я начала встречать такие ее определения, как «нашумевшая». Так тихая книга о нежности к себе от никому не известного автора «ворвалась в топ» (смеется).
СРАВНИТЕ: «ВОТ БЛИН, ОПЯТЬ НЕ УСПЕЛА!». И: «ВОТ БЛИН, ОПЯТЬ НЕ УСПЕЛА… МОЯ ХОРОШАЯ»
— Сейчас так много книг экспертов, но бестселлером стала именно ваша книга. Как думаете, почему?
— Феномен моих книг в даре обнимать словами. Мне кажется, современный читатель уже устал от обилия вокруг экспертов по любому вопросу – и для него стало открытием и приятным удивлением, что можно верить не только им, но и себе.
Я ничего не навязываю, не продаю через книги свои тренинги (у меня их вообще-то и нет, а все мои марафоны и интенсивы – бесплатны и в свободном доступе), не утверждаю, что если у читателя что-то в жизни не ладится, то он мало работает над собой и надо «больше стараться».
Я не умею и не люблю пинать людей – мне гораздо органичнее их поддерживать, аккуратно и бережно обращая внимание на то, чего до этого они, возможно, не видели – или куда боялись взглянуть.
Читайте также: Виктор Мартинович: «Книга – это маленький Большой взрыв»
— Если сравнить реальность с вашими представлением о жизни известного писателя, насколько эти картинки совпали?
— Есть много писателей, которые создают свои книги в красивых кафе за чашечкой латте – так вот я не из них. И я тут не хвастаюсь – я завидую. Свои книги я писала дома на кухне, урывками между детским сном, с остывшим чаем и одеждой, заляпанной молоком, в завалах игрушек.
Мне отчаянно не хватало уединения и тишины. Вот этого понимания, что «мама работает», а поэтому не надо ее по двадцать раз дергать, ее это бесит, она теряет мысль и терпение.
Сейчас я понимаю, какую титаническую работу совершила, когда села за вторую книгу через месяц после рождения дочки (воистину – слабоумие и отвага!). И за полгода написала не только «С тобой я дома», но и разработала ежедневник и воркбук. Мои мозги, когда я подписывала договоры с издательством, были залиты окситоцином, не иначе. Это бешеный темп в нечеловеческих в плане усталости и недосыпа условиях. Не повторяйте!
СВОИ КНИГИ Я ПИСАЛА ДОМА НА КУХНЕ, УРЫВКАМИ МЕЖДУ ДЕТСКИМ СНОМ, С ОСТЫВШИМ ЧАЕМ, В ЗАВАЛАХ ИГРУШЕК
При этом несмотря на иронию, я шла на это сознательно. Во-первых, я понимала, что я закладываю фундамент своей финансовой безопасности, а во-вторых, мне нужно было писать, чтобы не сойти с ума.
Я – мама, которая не кайфует от младенчества. Мне сложно и неинтересно работать аниматором, я не наслаждаюсь невозможностью принадлежать себе, меня это угнетает. Поэтому я сбегала в писательство, как куда-то к себе Домой (как Дикая Женщина сбегает в Лес). Я отвлекалась. Я чувствовала себя востребованной. В конце концов, мне было чертовски интересно. Мои шестеренки вращались как бешеные – и это сохраняло меня живой, переключало, восстанавливало, давало видение перспективы.
Писательство – это всегда про осязаемый результат. Когда я убираю дом, через пару часов (если не раньше) от порядка ничего не остается. Но когда я заканчиваю книгу, у меня остается книга, навсегда. Понимаете?
Сказать, что моя жизнь как-то сильно изменилась, потому что я стала известной писательницей, не могу. Наверное, я просто не использую потенциал возможностей до конца, слишком часто отказываясь от интервью, прямых эфиров, выходов в свет и рекламного сотрудничества.
Но для меня это тоже про привилегию оставаться собой и жить в комфортном для себя темпе и объеме публичности, когда не нужно лезть из кожи вон, чтобы «мелькать и запоминаться». Честно говоря, я до сих пор немножко шугаюсь, когда меня узнают в городе и просят сфотографироваться. Я интроверт, мне такое сложно.
— Вы как-то писали: «Мне всегда была интересна изнанка. Когда я слышу о чьем-то достижении, мне хочется поговорить с человеком о том, что за ширмой. О цене, которую пришлось заплатить. Что он чувствовал в процессе, против какого течения плыл, какие голоса заглушал – и что они ему говорили». Лучше и не спросишь. Потому позвольте мне расслабиться и задать вам ваши же вопросы.
— Какую цену пришлось заплатить за созданные книги и приобретенный успех?
— Цена успеха в моем случае – много семейного напряжения и конфликтов. Тот случай, когда муж заботливо приносит тебе чай, вычитывает каждую главу и говорит: «Вперед, детка, я в тебя верю!» – не мой случай. Мой муж не понимал, зачем мне все это надо и почему я отдаю кучу энергии и сил куда-то на сторону, вместо того, чтобы заниматься домом и детьми. Он же зарабатывает достаточно, чтобы я не парилась о деньгах, какого черта мне не сидится.
А мне не сиделось. Я не могу быть просто мамой и домохозяйкой, не могу не иметь «своих» денег. Это не про «так нельзя» – это про «я не могу так». Я просто начинаю звереть, если у меня нет возможности делать то, что мне нравится. Пусть не в том количестве, к которому я привыкла, но хотя бы урывками и регулярно.
Так что свои несколько семейных кризисов мы закономерно пережили. Благо, выкарабкались. У меня очень сильный и целеустремленный муж, но и я не колбаса, пальцем пиханная. Как оказалось, у меня тоже есть амбиции. Поэтому это нормально, что искрит. И нормально, что искрить будет.
Я ВОСХИЩАЮСЬ КАЖДЫМ, КТО ВЫБИРАЕТ НЕ СДАВАТЬСЯ И ПЕРЕБИРАТЬ ЛАПКАМИ ДАЛЬШЕ. ПОТОМУ ЧТО ИМЕННО НАШИ ЛАПКИ КРУТЯТ ЭТОТ МИР
— Что вы чувствовали в процессе?
— Сопротивление. У меня было чувство, что я постоянно гребу против течения. Что я говно-мать и говно-жена, если выбираю еще и саморелизацию. Иногда хотелось сесть и заорать: «Да Господи, неужели вы не понимаете, что я и ради вас стараюсь? Что если что-то случится, я смогу вас всех подхватить и мы выплывем?»
Безусловно, это своего рода рационализация (то есть такое объяснение происходящего, с которым тебе легче живется), но в итоге именно так и вышло. Теперь у семьи есть еще и подушка безопасности в виде пассивного дохода от книг и доброго имени мамы-автора. Так что, ребята, не говно-мать и говно-жена, а золотце. И хрен вы меня уже сдвинете с этого пути (смеется).
— Кто вас поддерживал в этот период?
— Меня всегда поддерживала мама. Несмотря на то, что она работает на полный день, она всегда старается найти время и приехать, чтобы помочь мне с детьми, если мне нужно провести прямой эфир или лекцию. Не знаю, как бы я без нее справилась (и не хочу знать): старший ребенок не ходит в детский сад, услугами няни я не пользуюсь.
Мой папа хоть и не верил никогда в затею с писательством, но тоже на подхвате со старшим ребенком – у сына прекрасные отношения с дедом.
А муж у меня сам пашет 24/7. Но без поддержки мужа в моей жизни было бы невозможным все остальное: дом, дети, возможность писать о любви и браке. Он мой тыл, мой бой, моя гавань, мой лучший любовник и партнер по родительству. Да, не без нюансов и косяков – ну так и я с прибабахом.
И еще, конечно, в меня всегда верила и поддерживала мой редактор Юля Бушунова и команда издательства. Когда ты работаешь с такими людьми, ничего не страшно.
— И все же – чего боялись больше всего?
— Надо подумать (пауза). Наверное, у меня особо не было времени бояться – у меня стояли четкие дедлайны и было много других дел и забот, требовавших внимания. И пусть было трудно, но очень уж хотелось посмотреть, чем все закончится. Подержать свою книгу в руках.
Такой шанс – когда издательство само предлагает тебе написать книгу, а не ты обиваешь его пороги – выпадает крайне редко. Я понимала, что если испугаюсь и не прыгну в эту авантюру, то буду жалеть. А еще маячок – у меня от этого предложения побежали мурашечки и захотелось прыгать до потолка. А если мурашечки бегут – значит точно «туда». И до сих пор я целую тот день, когда ответила «да» и приступила к работе.
— А если упустил шанс? Поздно?
— Никогда не поздно что-то начать, даже если «когда я получу диплом, мне уже будет сорок четыре». Как говорится, сорок четыре вам будет в любом случае – вопрос в том, с какими вводными вы к этому возрасту придете, если перестанете откладывать мечты на потом.
— Какие сюрпризы ждали вас в этой истории? Какие неожиданные дары вы получили, что потеряли?
— Самый большой дар – это нахождение пути, по которому в кайф идти по жизни дальше. Зарабатывать любимым делом.
А еще и книга, и работа над ней, и некоторая известность в целом притянули ко мне огромное количество классных людей. Сильных, харизматичных, интересных.
Насчет потерь… Наверное, потеряла корону с головы как редактор. Потому что обычно всегда правила я, а тут – меня. И хорошенько так, смачно, а главное – по делу (смеется).
— На своей странице в Instagram вы писали, что важно искать не новые знания – люди все и так знают, а инструменты. И в своих книгах вы предлагаете довольно много таких инструментов. Где вы их раздобыли? Ведь при написании первой книги вы еще не были психологом.
— Да, я написала первую книгу без психологического образования – я и его-то пошла получать только потому, что хотела перевести на новый уровень свою работу в качестве специалиста по метафорическим ассоциативным картам.
Я всегда много читала психологической литературы, но никогда серьезно не рассматривала возможность сменить профессиональный вектор. Однако делиться мыслями о пережитом опыте никто не запрещает – вот я и делилась.
ПОСТРОЕНИЕ ХОРОШИХ ОТНОШЕНИЙ С СОБОЙ — ЭТО ДЕЛО ЖИЗНИ, А НЕ ВОПРОС ПРОЧЕТНИЯ (ИЛИ НАПИСАНИЯ) ОДНОЙ КНИГИ
Я как-то встретила мысль, что знать можно и в три года, а не делать и в восемьдесят. Так вот я за то, чтобы рядом с любой теорией всегда шло то, что можно начать делать «прям щас». Я не теоретик, я практик до мозга костей, поэтому в моих книгах всегда есть раздел практик (плюс целая рабочая тетрадь – воркбук, который целиком только из них и состоит).
Это может быть просто фраза, которая будет возвращать фокус внимания на важное. Например, я предложила читательницам добавлять в конце каждого обращения к себе в течение дня фразу «моя хорошая». Независимо от того, хвалят они себя или ругают. Особенно, если ругают. Сравните: «Вот блин, опять не успела!». И: «Вот блин, опять не успела… моя хорошая». Теперь эта фраза стала тайным паролем среди моих читателей, по ней свои узнают своих (улыбается).
Читайте также: Алфавит Светланы Алексиевич: «Счастье — не предмет разговора в нашей культуре»
— А вы сами делаете ошибки в нежности к себе?
— Конечно. Я живая и уязвимая. Я ошибаюсь, косячу и порой сворачиваю не на те тропы. Построение хороших отношений с собой – это дело жизни, а не вопрос прочтения (или написания) одной книги.
Мои внутренние критически настроенные субличности, которые формировались много лет, не умерли – да и нельзя в себе никого убивать. Я по-прежнему слышу их голоса, по-прежнему время от времени испытываю чувство вины за какие-то свои слова и действия – но продолжаю жить, принимая себя в собственной сложности, неидеальности и запутанности.
— Как считаете, нежность к себе для женщин и мужчин – разная?
— Нет, одна. У чувств нет гендера.
СОРОК ЧЕТЫРЕ ВАМ БУДЕТ В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ – ВОПРОС В ТОМ, С КАКИМИ ВВОДНЫМИ ВЫ К ЭТОМУ ВОЗРАСТУ ПРИДЕТЕ, ЕСЛИ ПЕРЕСТАНЕТЕ ОТКЛАДЫВАТЬ МЕЧТЫ НА ПОТОМ
— Последние несколько лет – непростое время для всего мира и белорусов. Многие люди психологически «посыпались». В феврале многим стало еще сложнее. Как вы справлялись?
— Я много плакала, много училась, много изучала травму, депрессию, горе и ПТСР. Шла маленькими шагами, с остановками на «полежать и погоревать».
Провела несколько бесплатных тематических встреч с метафорическими ассоциативными картами – через них прошло около 50 человек. Почему-то было особенно важно провести их вживую. Поддерживая других, я и сама становилась устойчивее. Понимала: мы вместе, мы здесь, мы есть друг у друга. А еще благодаря этим встречам познакомилась с большим количеством потрясающих людей (в том числе и с Ваней Ревяко – фотографом, чьи фотографии иллюстрируют это интервью).
И еще как-то особенно сильно осознала, как важно мне сейчас поддерживать локальные бизнесы. Я открыла для себя какое-то невероятное количество талантливейших мастеров, специалистов и маленьких частных семейных дел. Пользуюсь их услугами, искренне рекомендую своей аудитории, очень хочу, чтобы частный бизнес в Беларуси продолжал работать несмотря ни на что. Мы очень нужны друг другу, правда.
— «Невозможно писать о жизни и ни разу не использовать слова “жопа”» – писали вы. Что для вас значит “жопа”? Как думаете, можно добиться успеха, ни разу не попав в нее?
— Жопа – это такие события или дни, когда тебе очень плохо. И если ты живой человек, который живет жизнь, а не знает о ней по картинкам, то плохо бывает довольно часто. Люди подводят, здоровье ломается, мир сходит с ума и тебя качает по волнам, как лодочку. Ты строишь планы – Бог смеется.
Но каждое случившееся говно оставляет в дар опыт его проживания и укрепляет веру в то, что мы гораздо сильнее, чем о себе думаем. Не стоит считать, что можно один раз справиться с проблемой, повзрослеть и больше с тобой уже ничего не случится плохого. Абсолютно нет – каждый год будет приносить с тобой и что-то прекрасное, и полный шлак. В разных пропорциях, с разной частотой, но – непременно. И до самого финала, до последнего вдоха.
— Ольга, в своих книгах и своем блоге вы много рассказываете о себе и своей жизни. Не было ли случаев, что жалели о такой откровенности?
— Я очень четко разделяю лично-публичную жизнь и privacy своей семьи. Никогда не пишу про секс с мужем, не публикую обнаженные или сексуальные фотографии. Да и в принципе не свечу в интернете семьей и домом. Я достаточно откровенна в том, что касается только меня, но если в этот опыт «втянут» кто-то близкий, трижды подумаю, как об этом рассказать так, чтобы все равно было только про мои чувства (а личное пространство другого осталось сокровенным).
— В своем Instagram после разбора гардероба стилистом вы говорили, что обнаружили, что в вашей одежде много – про девочку, и мало – про женщину. При этом ваша жизнь и ваши книги – подтверждение вашей взрослости. Как думаете, почему так вышло?
— Потому что я уже пять лет в декрете (смеется). Живя в деревне (Ольга с семьей живет в деревне недалеко от Минска — прим. ред.), никуда не выезжая и работая онлайн, нормально не иметь гардероба, который отражает твои перемены – в этот период времени важнее другое. Зато сейчас, без рывков и подвигов, я чувствую, что созрела и для внешней трансформации. Пришло время перехода и расширения.
— Что для вас — чувствовать себя красивой? Дает ли дополнительное ощущение красоты и уверенности одежда, украшения, прическа, макияж или его отсутствие?
— Чувство красоты для меня в ощущении бесстрашия. Когда не надо одеваться в броню макияжа или логотипов дорогих брендов. Когда не надо втягивать живот. Когда не избегаешь своего отражения в витрине или зеркале.
Такое ощущение часто приходит с возрастом. Когда тебе уже не надо выходить на рынок невест, ты уже добежал и достиг, и больше хочешь тишины, деликатности и уважения к своим особенностям, а не «давайте мы вам тут сейчас подправим, ужмем, отрежем».
Я не моложусь, я обожаю свой возраст (мне в сентябре 37), я восхищаюсь женщинами за 40 – в них столько красоты и достоинства, что невозможно оторвать взгляд. Мы свободны делать со своим телом что хотим – если это действительно то, чего мы хотим. Экспериментировать, играть, меняться.
— Что для вас — быть женщиной?
— Быть собой. И, честно говоря, не задумываться над таким вопросом, вообще исключить его из повестки дня. Рыба не думает о том, как ей в воде – есть задачи интереснее и важнее.
— Как думаете, что отличает белорусских женщин от всех остальных женщин мира?
— Беларуски очень сильные. Давно, как мне кажется, ни на кого не надеются и ничего ни от кого не ждут – ни от мужчин, ни от государства, ни от Бога. А стараются понять, как дать себе то, что хочется, своими силами. В этом нет бравады или триумфа эмансипации – это, скорее, просто суровая правда жизни: можно не дождаться.
Поэтому вместо того, чтобы всю жизнь проходить обиженной, что «недодали» или «не дают», они выбирают менять качество своей жизни здесь и сейчас – и сами. Проявляться, творить, исцелять, вести за собой. Бесконечно люблю. Бесконечно восхищаюсь.
Я ВОСХИЩАЮСЬ ЖЕНЩИНАМИ За 40 — В НИХ СТОЛЬКО КРАСОТЫ И ДОСТОИНСТВА, ЧТО НЕВОЗМОЖНО ОТОРВАТЬ ВЗГЛЯД
— А если подробнее о тех, кем вы восхищаетесь — кто эти люди?
— Огромное количество. Я вообще легко и с удовольствием восхищаюсь чужой суперсилой. Перечислять не буду, поскольку это разговор еще примерно на пару часов, правда. Я восхищаюсь каждым, кто выбирает не сдаваться и перебирать лапками дальше. Потому что именно наши лапки крутят этот мир. И поверьте, это не такая мелочь, как кажется.
Беседовала: Лариса Малахова; Фото: Иван Ревяко
Читайте нас в Telegram, Facebook и Instagram (и не забывайте смотреть сторис). Там мы публикуем самую интересную информацию.
