Знаменитый испанский кинорежиссер Педро Альмодовар, отметивший в сентябре свое 70-летие, в автобиографичной картине «Боль и cлава» доверил создание собственного образа близкому другу и соратнику – Антонио Бандерасу.
Творческому союзу Антонио Бандераса и Педро Альмодовара уже более 37 лет. Именно в картине Альмодовара «Лабиринт страстей» состоялся киноактерский дебют Антонио Бандераса. После того как Антонио снялся у начинающего талантливого режиссера еще в четырех фильмах, его карьера неожиданно изменила траекторию, взяв уверенный курс на запад – в Голливуд. Он стал одним из самых знаменитых испанских актеров, чьей карьере могли бы позавидовать многие. Талантливый артист снимался у таких знаменитых режиссеров, как Вуди Аллен, Терренс Малик и Роберт Родригес. Как счастливый обладатель яркой внешности и неотразимой харизмы, он представал в образах и благородного мстителя в «Маске Зорро», и самого старого из вампиров в «Интервью с вампиром», и гея, избавляющего своего возлюбленного от страданий в «Филадельфии». Его боготворили многочисленные поклонницы, а партнершами были такие яркие актрисы, как Мадонна, Анджелина Джоли, Кэтрин Зета-Джонс, Сальма Хайек и, конечно же, Мелани Гриффит, бросившая ради него своего мужа Дона Джонсона. Впрочем, и сам Бандерас расстался с женой ради американской возлюбленной. Прожив вместе почти 20 лет, они все же развелись в 2015 году, вырастив дочь Стеллу дель Кармен.
В 2011 году, после более чем двадцатилетнего перерыва, Антонио вновь снялся у Педро Альмодовара в картине с символическим названием «Кожа, в которой я живу». Эта работа ознаменовала его возвращение в родную Испанию. Безусловно, сыграло роль и то, что у него начался новый этап в жизни, связанный с очередной возлюбленной Николь, ради которой он переехал в Лондон. Он по-прежнему участвует в многочисленных театральных, телевизионных и кинематографических проектах, оставаясь одним из самых востребованных актеров в мире.
Спустя много лет Антонио наконец принял предложение и сыграл роль своего знаменитого земляка Пабло Пикассо в телесериале «Гений». С ним Антонио Бандераса роднит не только Малага, город на юге Испании, где они оба родились с разницей почти в 80 лет. Антонио так же, как и Пабло, взял себе девичью фамилию матери, впоследствии прославив ее на весь мир. Теперь в Малаге есть как набережная Пабло Пикассо, так и набережная Антонио Бандераса. И хотя сам Антонио не считает, что хоть в какой-то мере обладает гениальностью, все же это не случайно, что именно он сыграл роль гениального художника.
И уж точно совсем не случайно, что, задумывая съемки автобиографичного фильма «Боль и слава», на главную роль Педро Альмодовар пригласил именно Антонио. Кто, как не он, лучше всего смог бы создать образ режиссера, в котором нетрудно узнать самого создателя картины. Кроме того, в завязке сюжета представлен конфликт между режиссером и актером, которые связаны давними отношениями. Интересный факт: в разговоре с Педро Альмодоваром режиссер мне лично подтвердил, что характер этого актера списан с образа самого Антонио. Конечно, сценарий фильма не является документальным отражением действительных событий, происходивших в их жизни, – это лишь художественное переосмысление, и все же он, безусловно, проливает свет на природу их творческого союза и эволюцию непростых отношений двух талантливых людей. Премьера картины состоялась в этом году на Каннском фестивале, где ее окрестили самым личным фильмом великого режиссера, а актерскую работу Антонио многие признали лучшей за всю его многолетнюю карьеру. Именно за нее Антонио Бандерас был удостоен на этом фестивале престижного приза за лучшую мужскую роль.
Мы же встретились с артистом на другом кинофестивале – в Торонто, где состоялась премьера этой картины на Американском континенте. На показе присутствовал и Педро Альмодовар, которому за несколько дней до этого в Венеции вручили почетный приз «Золотой лев святого Марка» за вклад в развитие кинематографа. Успешно пережив кризис, отношения между актером и режиссером, судя по всему, перешли на новый этап. Они оба это признают и стараются при любом удобном случае высказать свою признательность друг другу. Интервью с Антонио не стало исключением…
– Вас можно поздравить, картина «Боль и слава» радушно принята как зрителями, так и критиками. Несомненно, работа над ней отличалась особенными личностными переживаниями. В чем они заключались прежде всего?
– Создавать на экране образ реального человека всегда непросто. А когда этот человек еще и твой друг, который к тому же стоит за камерой, это становится еще труднее. С другой стороны, у меня было преимущество: к этой роли, как оказалось, я начал готовиться еще девять лет назад. Именно тогда мы впервые с Педро после долгого перерыва приступили к совместной работе над фильмом «Кожа, в которой я живу». К тому времени я успел сняться в нескольких десятках голливудских фильмов, благодаря чему мое самомнение, откровенно говоря, непомерно раздулось. Когда я появился на съемочной площадке, то сразу стал показывать всем видом, что я профессионал высокого класса и лучше всех знаю, не только как надо играть, но и как и что нужно снимать. После нескольких репетиций Педро подошел ко мне и сказал, что все те вещи, которым я научился в Голливуде, ему, в отличие от американских режиссеров, не понадобятся. Он просто спросил меня: «А где ты?» Я не стал ему перечить, но внутри себя был с ним не согласен. Неудивительно, что на съемочной площадке царила напряженная обстановка. И только потом, когда я впервые увидел фильм, вдруг понял, что ему удалось вытащить из меня то, о существовании чего я даже не предполагал. После этого я изменил свое мнение о его методах работы.
– То есть когда он пригласил вас сыграть его альтер эго, то вы уже имели представление, как это делать?
– В том-то и дело, главное, что я понял тогда: работая с ним, нельзя применять заранее разработанные схемы действий. Все, что я хотел знать: почему он задумал снимать фильм о себе именно сейчас и почему он захотел, чтобы его играл именно я. И от его ответов я отталкивался в своем поиске характера героя. Это был для меня новый опыт работы над ролью.
– Но вы ведь не впервые создаете на экране образ реального человека. Кого было играть труднее: Педро Альмодовара или Пабло Пикассо?
– Каждого из них по-своему было сложно играть. Вполне возможно, что работа над образом Пикассо подготовила меня к созданию образа Альмодовара. Хотя нет… Пикассо было сложно играть, потому что это был более биографичный портрет. В «Гении» было очень важно донести достоверность событий в его жизни, поступков, совершенных им. В картине же Альмодовара далеко не все события произошли в реальности. И в то же время этот киношный портрет Педро передает его сущность намного правдивее, чем даже сам Педро.
– Как вы это объясняете?
– Потому что наша сущность не определяется только тем, что мы сделали или сказали. Мне кажется, не менее важно то, что мы не сказали, хотя хотели сказать, и что хотели сделать и не сделали. Наша картина как раз об этом. Она об этих самых импульсах, о том, как закольцовываются круги, начатые в прошлом. О том, как примириться со своей семьей, с мамой, любимыми людьми, с актерами. Да, это фильм о примирении.
– Очевидно, что играть такого художника, как Педро Альмодовар, – огромная ответственность, но и большой подарок. Педро в конце сентября исполняется 70. Вам еще нет и 60, но все же. Если бы снимали картину о вас, кому бы из актеров вы доверили создание вашего образа?
– (Смеется.) Прежде всего я не уверен, что моя история достойна рассказа. Вот вы сказали, что Педро скоро будет праздновать день рождения, а ведь он отмечает его в тот же день, что и моя дочь, – 24 сентября. На самом деле есть очень много прекрасных актеров, но моя жизнь действительно недостаточно драматична для экранизации. И будет хорошо, если это так и останется в будущем (смеется).
– Сейчас вы живете в Лондоне. Почему выбрали именно этот город?
– После развода я хотел вернуться в Европу. Моя подруга Николь родом из Голландии, и мы выбрали Лондон, потому что отсюда можно быстро добраться и в Испанию, и в Голландию, и в США, где живет и учится моя дочь Стелла.
– Ваша подруга не принадлежит к актерской тусовке?
– Слава богу, нет. Я никогда не любил актерских и тем более голливудских тусовок. Нам с Мелани советовали почаще выходить в свет, чтобы быть у всех «на глазах». Но я домашний человек и предпочитаю уединение с любимыми и близкими людьми самым крутым вечеринкам. Лучший отдых для меня – побыть дома или встретиться с близкими друзьями. Николь работает в финансовой сфере и благодаря ей у меня появился круг друзей, не имеющих никакого отношения к миру кино. Встречаясь с ними, я могу разговаривать на обычные житейские темы, и это доставляет мне удовольствие.
– И все-таки вы продолжаете сниматься, не так ли? Над чем вы работаете, что приносит вам радость?
– Конечно, я пока не собираюсь бросать свое ремесло. Но надо признать, что в последнее время я изменил отношение к работе. После инфаркта я перестал так переживать и изматывать себя постоянным поиском сути характеров своих героев. Я стараюсь получать удовольствие не только от результата, но и от самой работы. Я верю, что жизнь предоставила мне еще один шанс, и хочу использовать его в полной мере. Например, мне доставляет огромное удовольствие тот факт, что сбылась моя мечта: у меня появился собственный театр. Я купил театр в своем родном городе Малаге. Это самый романтический способ разориться, скажу я вам! На театр у меня уходит очень много средств, времени и энергии, но зато открытие состоится уже в ноябре. Кроме того, я сотрудничаю с одной из частных артистических школ, в которой 600 студентов обучаются сценическому мастерству. Они поют, танцуют. Мы даже собираемся строить еще один театр и использовать его как лабораторию для молодых артистов, многие из которых уже имеют опыт выступлений в лондонских театрах, в мюзиклах и даже в Большом театре. Передавать знания и опыт молодому поколению доставляет мне огромное удовольствие. В то же время я собираюсь сниматься в кино. Но только в том случае, если мне это будет интересно. Я могу себе это позволить. (Смеется.)
Текст: Лена Бассе. Специально для «Города женщин» из Торонто
